Неточные совпадения
Не потому это была дерзость, чтобы от того произошел для кого-нибудь ущерб, а потому что
люди, подобные Негодяеву, — всегда отчаянные теоретики и
предполагают в смерде одну способность: быть твердым в бедствиях.
Теперь, присутствуя на выборах и участвуя в них, он старался также не осуждать, не спорить, а сколько возможно понять то дело, которым с такою серьезностью и увлечением занимались уважаемые им честные и хорошие
люди. С тех пор как он женился, Левину открылось столько новых, серьезных сторон, прежде, по легкомысленному к ним отношению, казавшихся ничтожными, что и в деле выборов он
предполагал и искал серьезного значения.
Большинство молодых женщин, завидовавших Анне, которым уже давно наскучило то, что ее называют справедливою, радовались тому, что̀ они
предполагали, и ждали только подтверждения оборота общественного мнения, чтоб обрушиться на нее всею тяжестью своего презрения. Они приготавливали уже те комки грязи, которыми они бросят в нее, когда придет время. Большинство пожилых
людей и
люди высокопоставленные были недовольны этим готовящимся общественным скандалом.
Всякий
человек, зная до малейших подробностей всю сложность условий, его окружающих, невольно
предполагает, что сложность этих условий и трудность их уяснения есть только его личная, случайная особенность, и никак не думает, что другие окружены такою же сложностью своих личных условий, как и он сам.
— Очень обходительный и приятный
человек, — продолжал Чичиков, — и какой искусник! я даже никак не мог
предполагать этого. Как хорошо вышивает разные домашние узоры! Он мне показывал своей работы кошелек: редкая дама может так искусно вышить.
Поза
человека (он расставил ноги, взмахнув руками) ничего, собственно, не говорила о том, чем он занят, но заставляла
предполагать крайнюю напряженность внимания, обращенного к чему-то на палубе, невидимой зрителю.
Кое-где
люди сбегались в кучи, соглашались вместе на что-нибудь, клялись не расставаться, — но тотчас же начинали что-нибудь совершенно другое, чем сейчас же сами
предполагали, начинали обвинять друг друга, дрались и резались.
Да ведь
предположите только, что и я
человек есмь et nihil humanum [и ничто человеческое (лат.).]… одним словом, что и я способен прельститься и полюбить (что уж, конечно, не по нашему велению творится), тогда все самым естественным образом объясняется.
— Социализм
предполагает равенство прав, но это значит: признать всех
людей равными по способностям, а мы знаем, что весь процесс европейской культуры коренится на различии способностей… Я приветствовал бы и социализм, если б он мог очеловечить, организовать наивного, ленивого, но жадного язычника, нашего крестьянина, но я не верю, что социализм применим в области аграрной, а особенно у нас.
«Истина с теми, кто утверждает, что действительность обезличивает
человека, насилует его. Есть что-то… недопустимое в моей связи с действительностью. Связь
предполагает взаимодействие, но как я могу… вернее: хочу ли я воздействовать на окружающее иначе, как в целях самообороны против его ограничительных и тлетворных влияний?»
Предполагая на другой же день отправиться домой, с вокзала он проехал к Варваре, не потому, что хотел видеть ее, а для того, чтоб строго внушить Сомовой: она не имеет права сажать ему на шею таких субъектов, как Долганов,
человек, несомненно, из того угла, набитого невероятным и уродливым, откуда вылезают Лютовы, Дьякона, Диомидовы и вообще
люди с вывихнутыми мозгами.
«Квартира, которую я занимаю во втором этаже дома, в котором вы
предположили произвести некоторые перестройки, вполне соответствует моему образу жизни и приобретенной, вследствие долгого пребывания в сем доме, привычке. Известясь через крепостного моего
человека, Захара Трофимова, что вы приказали сообщить мне, что занимаемая мною квартира…»
Остается
предположить одно, что ей нравилось, без всяких практических видов, это непрерывное, исполненное ума и страсти поклонение такого
человека, как Штольц. Конечно, нравилось: это поклонение восстановляло ее оскорбленное самолюбие и мало-помалу опять ставило ее на тот пьедестал, с которого она упала; мало-помалу возрождалась ее гордость.
Я узнал потом, что этот доктор (вот тот самый молодой
человек, с которым я поссорился и который с самого прибытия Макара Ивановича лечил его) весьма внимательно относился к пациенту и — не умею я только говорить их медицинским языком —
предполагал в нем целое осложнение разных болезней.
Другой бы на его месте трусил и все бы еще сомневался; но Ламберт был молод, дерзок, с нетерпеливейшей жаждой наживы, мало знал
людей и несомненно
предполагал их всех подлыми; такой усумниться не мог, тем более что уже выпытал у Анны Андреевны все главнейшие подтверждения.
Один только отец Аввакум, наш добрый и почтенный архимандрит, относился ко всем этим ожиданиям, как почти и ко всему, невозмутимо-покойно и даже скептически. Как он сам лично не имел врагов, всеми любимый и сам всех любивший, то и не
предполагал их нигде и ни в ком: ни на море, ни на суше, ни в
людях, ни в кораблях. У него была вражда только к одной большой пушке, как совершенно ненужному в его глазах предмету, которая стояла в его каюте и отнимала у него много простора и свету.
Приказчик улыбался, делая вид, что он это самое давно думал и очень рад слышать, но в сущности ничего не понимал, очевидно не оттого, что Нехлюдов неясно выражался, но оттого, что по этому проекту выходило то, что Нехлюдов отказывался от своей выгоды для выгоды других, а между тем истина о том, что всякий
человек заботится только о своей выгоде в ущерб выгоде других
людей, так укоренилась в сознании приказчика, что он
предполагал, что чего-нибудь не понимает, когда Нехлюдов говорил о том, что весь доход с земли должен поступать в общественный капитал крестьян.
Потом, когда он
предположил, что присяжные уже достаточно прониклись этими истинами, он стал развивать другую истину о том, что убийством называется такое действие, от которого происходит смерть
человека, что отравление поэтому тоже есть убийство.
Но мировая роль России
предполагает пробуждение в ней творческой активности
человека, выход из состояния пассивности и растворенности.
Ведь последовательно проведенная точка зрения блага
людей ведет к отрицанию смысла истории и исторических ценностей, так как ценности исторические
предполагают жертву людским благам и людскими поколениями во имя того, что выше блага и счастья
людей и их эмпирической жизни.
Отношение
человека к Богу
предполагает драматическую борьбу между царством Духа и царством Кесаря, прохождение через дуализм, во имя окончательного монизма, который может раскрыться лишь эсхатологически.
Новый
человек, новое в
человеке,
предполагает, что продолжает существовать
человек в своем качестве человечности.
Явление действительно нового
человека, а не изменение лишь одежд
предполагает духовное движение и изменение.
Человек с зари своего существования
предполагал существование божественного, хотя бы в самой грубой форме.
Это
предполагает творческий ответ
человека Богу.
А это
предполагает несоизмеримо большую самодисциплину
человека, чем та, которая есть в нем сейчас, высокую степень овладения самим собой, своими собственными стихиями.
А если этот
человек находит все-таки хорошее удовлетворение своей потребности, то и сам он не должен рисковать; я
предположу, в смысле отвлеченном, что он не хочет рисковать, и говорю: он прав и благоразумен, что не хочет рисковать, и говорю: дурно и безумно поступит тот, кто станет его, нежелающего рисковать, подвергать риску.
Предположу, что этот
человек — женщина;
предположу, опять-таки в смысле отвлеченной гипотезы, что это положение, в котором ему привольно жить, — замужество;
предположу, что он доволен этим положением, и говорю: при таких данных, по этой отвлеченной гипотезе, кто имеет право подвергать этого
человека риску потерять хорошее, которым он доволен, чтобы посмотреть, не удастся ли этому
человеку приобрести лучшее, без которого ему легко обойтись?
Я
предположу, в смысле отвлеченной гипотезы, что существует такой благоразумный
человек.
Прежде положим, что существуют три
человека, — предположение, не заключающее в себе ничего невозможного, —
предположим, что у одного из них есть тайна, которую он желал бы скрыть и от второго, и в особенности от третьего;
предположим, что второй угадывает эту тайну первого, и говорит ему: делай то, о чем я прошу тебя, или я открою твою тайну третьему.
Ведь самое-то главное и утаил, «
предположим, что этот
человек доволен своим положением»; вот тут-то ведь и надобно было бы сказать: «Александр, предположение твое неверно», а я промолчал, потому что мне невыгодно сказать это.
Если бы, по моей отвлеченной гипотезе, какая-нибудь сильная потребность этого
человека,
предположим, ведь это только для примера, потребность любви — совершенно не удовлетворялась, или удовлетворялась плохо, я ничего не говорил бы против риска, предпринимаемого им самим, но только против такого риска, в никак не против риска, навлекаемого не него кем-нибудь посторонним.
Выбор между добром и злом
предполагает, что
человек поставлен перед нормой, различающей добро и зло.
Умеренно «правые» течения (с крайними «правыми» течениями я совсем не соприкасался), то, что можно было бы назвать эмигрантским центром, особенно в молодежи, сначала, очевидно,
предполагали, что я по своим эмоциям и оценкам их
человек, в то время как я никогда им не был.
Закона необходимого исторического прогресса нет, это противоречит свободе
человека и
предполагает ложную объективную телеологию.
— Причин достаточно, а главная — та, что из него вышло совсем не то, что я
предполагал. Впрочем, это часто случается, что мы в
людях не любим именно свои собственные ошибки. А почему тебя это интересует?
Он менее крайний, более идиллический, он обосновывается натуралистически и
предполагает очень оптимистический взгляд на природу и на
человека.
Богочеловечество
предполагает творческую активность
человека.
Осуществление Богочеловечества, богочеловеческой жизни
предполагает активность
человека.
Богатство воды, разнообразный строевой лес, трава выше человеческого роста, баснословное изобилие рыбы и залежи угля
предполагают сытое и довольное существование целого миллиона
людей.
Как-таки
предположить в
людях совершенное уничтожение любви к самому себе, к своему благосостоянию?
Потому-то мы и вошли сюда, не боясь, что нас сбросят с крыльца (как вы угрожали сейчас) за то только, что мы не просим, а требуем, и за неприличие визита в такой поздний час (хотя мы пришли и не в поздний час, а вы же нас в лакейской прождать заставили), потому-то, говорю, и пришли, ничего не боясь, что
предположили в вас именно
человека с здравым смыслом, то есть с честью и совестью.
Можно было
предположить, что между ними многие и хмельные, хотя на вид некоторые были в франтовских и изящных костюмах; но тут же были
люди и весьма странного вида, в странном платье, с странно воспламененными лицами; между ними было несколько военных; были и не из молодежи; были комфортно одетые, в широко и изящно сшитом платье, с перстнями и запонками, в великолепных смоляно-черных париках и бакенбардах и с особенно благородною, хотя несколько брезгливою осанкой в лице, но от которых, впрочем, сторонятся в обществе как от чумы.
Кроме уж того, что он «обидел» Бурдовского, так гласно
предположив и в нем ту же болезнь, от которой сам лечился в Швейцарии, — кроме того, предложение десяти тысяч, вместо школы, было сделано, по его мнению, грубо и неосторожно, как подаяние, и именно тем, что при
людях вслух было высказано.
Человек беззащитный… и потому-то я и должен его щадить, а во-вторых, Гаврила Ардалионович, которому поручено было дело и от которого я давно не получал известий, так как был в дороге и три дня потом болен в Петербурге, — вдруг теперь, всего час назад, при первом нашем свидании, сообщает мне, что намерения Чебарова он все раскусил, имеет доказательства, и что Чебаров именно то, чем я его
предположил.
Кроме того, этот маленький зверек обладал непомерным самолюбием. Он никогда не занимался обыкновенными, недальновидными
людьми и предоставлял им полное право верить в маркизин ум,
предполагать в ней обширные способности и даже благоговеть перед ее фразами. Но зато он вволю потешался над
людьми умными.
— Все это так и есть, как я
предполагал, — рассказывал он, вспрыгнув на фундамент перед окном, у которого работала Лиза, — эта сумасшедшая орала, бесновалась, хотела бежать в одной рубашке по городу к отцу, а он ее удержал. Она выбежала на двор кричать, а он ей зажал рукой рот да впихнул назад в комнаты, чтобы
люди у ворот не останавливались; только всего и было.
Среди всякого общества много такого рода
людей: одни из них действуют на среду софизмами, другие — каменной бесповоротной непоколебимостью убеждений, третьи — широкой глоткой, четвертые — злой насмешкой, пятые — просто молчанием, заставляющим
предполагать за собою глубокомыслие, шестые — трескучей внешней словесной эрудицией, иные хлесткой насмешкой надо всем, что говорят… многие ужасным русским словом «ерунда!». «Ерунда!» — говорят они презрительно на горячее, искреннее, может быть правдивое, но скомканное слово.
Чтобы объяснить эти слова Клеопатры Петровны, я должен сказать, что она имела довольно странный взгляд на писателей; ей как-то казалось, что они непременно должны были быть или
люди знатные, в больших чинах, близко стоящие к государю, или, по крайней мере, очень ученые, а тут Вихров, очень милый и дорогой для нее
человек, но все-таки весьма обыкновенный, хочет сделаться писателем и пишет; это ей решительно казалось заблуждением с его стороны, которое только может сделать его смешным, а она не хотела видеть его нигде и ни в чем смешным, а потому, по поводу этому,
предполагала даже поговорить с ним серьезно.
— Тот самый; во-первых —
человек безукоризненной честности, во-вторых — самостоятельный, и он вдруг
предположил… Они в этом своем величии опьяневают как-то и забывают всякое приличие!..
Предположил заместить его Пиколовым — этой дрянью, швалью, так что это почти публичное признанье в своей связи с его женою!